ПЕПЕЛИЩЕ

Денисов открыл глаза. Не спалось. Он давно думал об этом, с детства...
У каждого человека есть Ангел, Ангел-хранитель. В "час когда не везет, все плохо, все рушится, когда гибнешь, он приходит, творит чудо, спасает, вытаскивает...". Толя нащупал полонце, вытер мокрое от пота лицо. Проклятая бессонница. Он закрыл глаза, сложил руки на груди, начал считать, так он делал последнее время когда нужно было поспать. Сон появлялся на минуту, две, три, потом опять пробуждение и... сигарета, сигарета, сигарета...

Надо все-таки поспать... Завтра дежурить, нужно чуть-чуть, самую малость отдохнуть... ..Все, вырубился. Наконец-то... На пять минут вырубился... Зимняя ночь... Освещенная лунным светом тропинка в лесу, он давно ищет выход из этого холодно леса. Вдруг он оказывается на поляне, белой, заснеженной.... Опушка леса, необычно красивая, он никогда в жизни не видел настолько яркого лунного цвета... Ночной бал...

Прошел еще двадцать метров. У дерева лежит, сложив руки на груди кто-то. Кто это ? Как две капли воды похожий на того, кого видит каждое утро в зе- ркале. Он вглядывается в это лицо. Господи, это он сам... Опять пробудился, посмотрел на часы. Четыре-ноль-ноль. Два часа еще можно валяться. Ясно, что заснуть уже никак. При всем желании не зас- нешь.

Проклятая бессонница, с таким трудом заснул и такое привидилось...

Бред, бред какой-то... Нервы расшатались совсем, надо что-то делать.

А в "перегретых" за ночь мозгах плясали "эпизоды". ...Выезд на ДТП. Перевернулась "леговушка", крутая какая-то, Тойота, ка- жется, а там женский труп, детский... Они лежат на земле, ждут "труповозку". Непонятно как-то...

Женщина - голова вся в крови от удара о лобовое стекло... Черепно-мозговая травма несовместимая с жмзнью. Детский труп...

Перелом шейных позвонков несовместимый с жизнью... Возле них бегает обезумевший от ужаса бывший муж, бывший отец. Стонет, мычит... На нем ни единой царапины... Совсем чист. Разве так бывает ? ...Очередной выезд. Надо вскрыть дверь. Внутри старик. Снаружи женщина лет пятидесяти. Она сидит на ступеньках, обхатив голову руками, постоянно причитает.

- Зачем, ну зачем я это сделала, ну зачем ? Язык мой отсохни... Наконец дверь вскрыли. Однокомная халупа... Убогая обстановка. На кровати лежит старик, лицо белое как гипс. Посмертная маска. Правая рука безвольно свисает. Признаков жизни никаких. Врач коснулся запястья. На столе - пустой пузырек из-под снотворного и записка - "Устал, Больше не могу".

Врач коснулся запястья. - Пульса нет. Все. Суицид. - Мы поссорились - заговорила дочь умершего - Ну и... наговорила я всякой дряни, знаете, люди в старости становятся тяжелыми, депрессия жуткая у него была. Да по другому и быть не могло - жизнь у него была тяжелая, война, ранения, возвращение домой, тяжелое очень, под бомбами вся семья погибла я одна осталась... Чудом. Он забрал меня из детского дома, вырастил в одиноку, образование дал - по щекам ее текли слезы - Пять последних лет был совсем больной, ноги почти не ходили, инфаркт перенес, ослаб после него совсем. Я знала, что не долго ему осталось, но, чтобы вот так уйти... Это будет все время стоять перед глазами... Ангел-хранитель наверно отвернулся он от этих людей.

Денисов был убежден, что работа его как раз и заключается в том, что бы приходить тогда, когда он отворачивается.
Звонок будильника как серена. Все, пора на службу собираться. Крепкая чашка растворимого кофе - шесть ложек.
Утро... Инсруктаж. "Сутки" начались. Почти сразу после доклада о начале дежу- рства раздался звонок в дежурную часть. - Пожар, записывайте адрес... В прямом смысле черное утро.

- Дом деревянный, выгорел по всей площади... Работают эксперты... Все, что осталось от дома - пепелище. Еще несколько часов назад здесь бы- ла какя-то жизнь. То, что жизнью называется. Местный участковый с солидным стажем знавал эту семейку с незапамятных времен.

- Ну а что, все к этому шло вобщем... Алики они и в Африке... Записывайте данные...

Спасатели - четыре человека, милиционеры, медики из местной ЦРБ составляют протокол. - Сама она местная, я еще родитчей ее знавал... Да пила вся эта семейка, шибко пила... Да-аа... Одно время Татьна завязать пыталась на Кольке сосредоточиться, заботиться о нем стала, потом опять началось... Не нужен уже ребенок стал. Мужик у нее хороший был, настаманало ему все, плюнул и ушел.

В центральной части дома мужской труп на полу. Неестественная поза, заметно, что он пытался как-то подняться, но видимо в какой-то момент подвернулась рука, потом потерял сознание... Все... Так и сгорел с вывернутой за спину рукой. Женский труп на кровати. Скончалась во сне. Видимо от удушья. Угорела. Положение тела - тоже какое-то неестественное, уродливое.

- Господи, водка-то до чего доводит... Проклята будь она... - участковый смахнул капли пота со лба - Умерли как жили. По-уродски. Все ясно - нажрались и курили в постели, все банально. Из соседней комнаты раздался голос совсем еще молодого сержанта.

- Гаврилыч, смотри - еще мертвяк, ребенок совсем... - ...Колька, е-мое, ведь он у тетки должен быть, бедный-бедный... Отмучился, парень, бедный... Десять всего было, десять... Детский труп, свернувшийся в клубок, напоминал огарок свечи.

Подошел один из спасателей - Толик, для коллег Толик, а официально Анатолий Александрович Денисов, немолодой, совсем немолодой уж человек, очень свиду угрюмый, этой самой угрюмостью, насупленностью, он выделялся среди присутствующих. Никто не помнил когда и при каких обстоятельствах пришел в этот поисково спасательный отряд. Очень нелюдимый, он был "нелюбитель" трепаться о себе, вечно сурово-молчаливый, и с не очень-то приветлевым взглядом... Редкий случай, когда в совсем небольшом коллективе работает человек о котором не знают почти ничего. Нет, было известно, что он в свое время нашел способ перейти в ПСО из армии, вернее из "системы" стройбата, уже будучи спасателем закончил заочно какой-то экономический ВУЗ. Но как человека его практически не знали. О таких говорят "со-странностями". Зачем в этом своем ВУЗе пять лет пахал, зачем ему образование экономиста ? Да еще эта его нелюдимость.

Что же касается опеоативных качеств, то здесь Дмитриеву отдавалось должное. Он считался одним из лучших. Был один эпизод года четыре назад... Это было когда горел дачный домик.

Дачники, они ведь люди в определенной степени беспечные. Старушка, божий одуванчик, вечерком решила чая попить, ну и после чаепития из розетки кипятильник вытащить забыла и устроилась спать...
Спасатели приехали быстро, благо расположение ПСО находилось совсем рядом. Началось тушение. Все "поселенцы" дачи высыпали из домика, часть которого уже обрушилась. Горело так "шумно", что никому в голову и придти не могло, что кто-то мог остаться в пылающем пространстве. Внезапно раздал истошный женский вопль.

- Коля где ? Где Коленька-то ? Колей этим был племянник этой самой вопящей дамочки, шестилетний пацан, которого ее сестрица доверила ей для "дачного времяпровождения". А дамочка имела привычку, заранее уложив отрыска спать, гулять по вечерам с кавалером по сельским просторам. Пламя она увидела еще издклека. Денисов в этот момент находился ближе всех к горящему дому.

- Где он ? Ну комната ваша где ? - Да, там ! Она показала на окошко первго этажа в центре дома. Огонь его еще не тронул. Оставались на все-про-все какие-то десятки секунд до того, как полыхающие перекрытия рухнут. И все... Прикидывать, расчитывать что-то времени не то, что не было, его не было вобще ! Ну и сиганул Толя в прямоугольник окна. Комната была пуста. Может куда-то в угол забился ? Нет, нигде нет. Денисов выскочил в коридор. Может в другой комнате ? Нет, там нет то- же...

Он метался в этом аду... Все горело, сыпались какие-то горящие куски рубероида, древесины... Где, где, где... Не было уже сил дышать. Он начал терять сознание. Парня так и не нашел... Очнулся уже в больнице. Врач склонившийся над ним качал головой и все цокал языком. Забавно, так, цокал.

- В рубашке Вы родились, ох в рубашке, одно слово, Ангел-хранитель сработал... Всего-то ожог плеча, опаленные волосы и все... И это после такого ада. А парня того мать еще до явления своей сестрицы с прогулки, забрала, времени о у нее не было сестру дожидаться, на автобус она опаздовала. Когда все стихло нашли обуглившуюся записку : "Вер, Кольку забираю, я ведьмать, с прошлым завязываю, извини, ждать нет времени. Всего хорошего."

Такие поступки как тот который совершил Анатолий характиризуют, определяют человеческие отношения... Еще о нем поговаривали, да мало ли что, кто и где, когда и про кого говорил... Все кроме Денисова вернулись в центральную часть "периметра".

- Ладно, по нему потом... Давай потом запишем, об этих давай, Вася пиши. Гаврилч закашлялся - гарь, подымавшаяся при малейшем порыве ветра забивалась в горле, носу, не давала нормально дышать. Пошло описание "про трупы". Оба 1958 года рождения, неработающие, пьющие... И так далее и тому подобное... Денисов сел, на покрытую пеплом землю, смотрел и не мог оторваться от жуткого зрелища - свернувшееся в комок тело ребенка, черное, обуглевшееся... Денисов осмотрелся. - Почему он на полу, почему свернулся, почему даже не пытался вырваться ? Денисов встал.

- А это что ? Он подошел к ребенку, обратил внимание на то, что его сослужившцы-товарищи внимания не обращали, из-под огоревшего туловища выглядовал край тетради. Толстой тетрадки. Как-то инстинктивно Денисов засунул ее запазуху. "Дома посмотрю чего цаке..." - подумал он про себя...

Прошли сутки, дежурство закончилось. Ну вот он и дома... Теперь душ... Усталость сморила... Тяжело опустился на постель... Ах да... Терадь...

...Вся такая обуглившаяся, закопченая бумага... листы в клетку... ...Перевернул первую страницу... В самом верху, как-то "задранно" написано - "ЖИЗНЬ", очень крупными и корявыми буквами. Внизу дата. 14 июня 2006 года...

Толя отлично помнил дату накануне, ту самую дату, когда он метался по горящей даче. Он тупо смотрел на отдающие запахом гари, листы. - Этот тесный, тесный, тесный мир. Тогда не нашел, сейчас не успел... Это если сейчас ему десять ему было, тогда, значит, шесть...

Самое первое детское впечатление о том как жили они с тетей Верой на даче, о том как хорошо там было, как они с тетей Верой гуляли, за грибами ходили, как она ему книжки читала, потом самого читать-писать научила, как к школе готовила, внушила мысль, что "интересно" писать дневник. "Прикольно".

Потом пришло 13 июня. Поздно вечером, когда он спал, появилась мать. До этого момента он помнил ее смутно, жил последнее время у Веры. Мать же вспоминалась как существо с постоянно с трясущимися руками, одутловатым лицом, заплетающимся языком и всеми признаками известной, раространенной, неизлечимой болезни.

Он не сразу узнал ее. Сейчас перед ним была женщина с осмысленным взглядом, нормальным, хотя и потрепанным жизнью, лицом. - Поедем домой - сказала она, улыбаясь - у меня теперь все хорошо и у нас все будет хорошо, собирайся, на автобус опаздываем. Две недели действительно все было хорошо, как с Верой. Покупались подарки, игрушки, книжки. Они много разговаривали, гуляли, очень много. Две недели детства... Потом возвратилась прежняя мать, та, которую он помнил смутно. Возвращения с работы домой случались все позже, потом все реже...

Умерла бабушка. Стало совсем тошно. Через некоторое время стали появляться гости - различные дяти и тети. Время шло. Вид у гостей становился все более колоритный. Отекшие лица, которые и лицами-то назвать было трудно, частенько украшали разно- цветные синяки - лиловые, синие, желтые, красные... Жуткий запах исходил от одежды "помоечного" или "предпомоечного" состояния. А речи велись какие...

- Ты, бля на... Не п-ди на... - Сам падла, на... Обычеых слов почти не было. В его жизни была школа, четыре класса, о них почти ничего, будто его интересовала только жизнь взрослых. Странно, а участковый рассказывал, что учился он очень хорошо, способности были для такого возраста необыкновенные, да и друзья у него были. В том, другом мире, за стенами этого "дома" было все нормально.

Толя все читал эти, написанные детским, очень неровным почерком, страницы... Дневник человека который даже не начал жить нормальной, сознательной жизнью. Хроника четырех лет жизни маленького человека. Записи велись как-то хаотично, иногда каждый день, иногда с интервалвалом в две-три недели. Шло время. К десяти годам появились вопросы на которые ответов нет ....

Почему ? Почему все так, так несправедливо, так нечестно ? Почему все время взрослые врут, пакостят, совершают подлости, опускаются ?

Анатолий все читал, читал, отдельные страницы перечитывал несколько раз. Сон как рукой сняло...

В конце концов Коля нашел у матери в аптечке какое-то снотворное - несколько пачек и когда начинался очередной "концерт" стал принимать таблетки. До утра он спал, что бы не видеть вокруг себя ничего и никого, утром уходил в школу.

Денисов понял почему Коля даже не попытался вырваться при пожаре. Пытаясь как-то отвлечся Толя опять закурил, включил телевизор. "Крутили" какой-то "ужас". Какие-то монстры-вампиры, какие-то кровососы... Черт его знает... Нас пугают, пугают... Неужели не понятно, что то, что происходит в реальности гораздо страшнее всего этого "цирка". Жить страшно.

Закончив читать, положил тетрадь на колени и еще долго смотрел на нее, и все думал, думал... Что же со всем этим теперь делать ?